(1893-1976) -китайский политический деятель и идеолог, один из основателей Коммунистической партии Китая, с середины 30-х годов до своей кончины ее руководитель. В теоретических построениях придерживался идеи “китаизации марксизма”, что позднее было названо “соединением всеобщих истин марксизма с конкретной практикой китайской революции”. Создатель концепции “новой демократии”, согласно которой в отсталых странах возможно установление демократической диктатуры народа как формы диктатуры пролетариата. Демократическая диктатура народа предполагала союз нескольких классов, в том числе национальной буржуазии, под руководством рабочего класса. В вопросе о демократии придерживался ортодоксальных марксистских позиций. Являлся создателем учения о двух типах противоречий - “противоречий между нами и нашими врагами и противоречий внутри народа”, что расходилось с тогдашними марксистскими догмами. Инициатор “большого скачка” (1957-1959) и “культурной революции” (1966- 1976), нанесших громадный ущерб развитию китайского общества. В первый период “культурной революции” выступал сторонником “безбрежной демократии масс”. Позднее подобные взгляды Мао Цзэдуна были охарактеризованы китайской пропагандой как “левацкие заблуждения и ошибки”. Отрицательно относился к достижениям мировой политической мысли, его идеалом были политические идеи Сталина. В китайской политической мысли положительную роль признавал лишь за школой легистов (законников), которая известна не только требованием уважения к закону, но и апологией насилия, был критически настроен по отношению к конфуцианству, отвергая в сущности проповедуемые последним общечеловеческие нравственные принципы. (Текст подобран В. Г. Буровым.)
О НОВОЙ ДЕМОКРАТИИ
(Январь 1940 г.)
[...] Итак, если мы классифицируем многообразные формы государственного строя, существующие в мире, по классовому характеру власти, то они в основном сведутся к трем следующим типам: 1) республики буржуазной диктатуры; 2) республики пролетарской диктатуры; 3) республики диктатуры союза нескольких революционных классов.
Первый тип - это государства старой демократии. Сегодня, после того как вспыхнула вторая империалистическая война, во многих капиталистических странах демократией уже и не пахнет; они превратились или превращаются в государства кровавой военной диктатуры буржуазии. Некоторые государства объединенной диктатуры буржуазии и помещиков можно отнести к этой же категории.
Второй тип существует в СССР, его рождение назревает теперь во всех капиталистических странах, и в будущем он станет всемирной господствующей формой для определенного периода.
Третий тип - переходная форма государства, создаваемая революциями в колониальных и полуколониальных странах. Разумеется, революции в различных колониальных и полуколониальных странах будут иметь свои особенности, но это будут лишь небольшие различия при большом сходстве. Раз речь" идет о революциях в колониях и полуколониях, то государственная организация и организация власти там в основном непременно будут одинаковы. Это будут государства новой демократии, в которых несколько антиимпериалистических классов объединяется для совместной диктатуры.
[...] Что касается вопроса о так называемой форме власти, то здесь речь идет о форме построения политической власти, о том, какую форму избирает определенный общественный класс, создавая органы власти для борьбы с врагами и для защиты самого себя. Без органов власти соответствующей формы нет и государства. В Китае можно сейчас применить следующую систему: Всекитайское собрание народных депутатов, провинциальные, уездные, районные - вплоть до сельских - собрания народных депутатов, причем органы государственной власти должны избираться собраниями народных депутатов всех ступеней. Но при этом необходимо провести в жизнь избирательную систему, основанную на подлинно всеобщих и равных выборах, без различия пола и религии, без имущественного и образовательного цензов и т. д. Только такая система будет соответствовать положению различных революционных классов в государстве, даст возможность выражать волю народа и руководить революционной борьбой, будет отвечать духу новой демократии. Эта система-демократический централизм. Только органы власти, построенные по принципу демократического централизма, могут в полной мере способствовать выражению воли всего революционного народа, способны с наибольшей мощью обрушиваться на врагов революции. [...]
Государственный строй - диктатура союза всех революционных классов, форма организации власти - демократический централизм. Таков политический строй новой демократии, такова республика новой демократии. [...]
Печатается по: Мао Цзэдун. Избранные произведения. Т. III. М., 1953. С. 220-223.
О ДЕМОКРАТИЧЕСКОЙ ДИКТАТУРЕ НАРОДА
Нам говорят: “Вы устанавливаете диктатуру”. Да, дорогие господа, вы правы. Мы действительно устанавливаем диктатуру. Опыт нескольких десятилетий, накопленный китайским народом, говорит нам о необходимости установления демократической диктатуры народа. Это означает, что реакционеры должны быть лишены права выражать свое мнение и только народ может иметь право голоса, право выражать свое мнение. Кто такой “народ”? На нынешнем этапе народом в Китае является рабочий класс, класс крестьянства, мелкая буржуазия и национальная буржуазия. Под руководством рабочего класса и коммунистической партии эти классы объединились, с тем чтобы образовать свое собственное государство и избрать свое собственное правительство для установления диктатуры над лакеями империализма - классом помещиков, бюрократическим капиталом, для того, чтобы подавить их и разрешить им действовать только в пределах допустимого, не допускать, чтобы они в своих разговорах и действиях переходили границы. Если они в своих разговорах и действиях попытаются перейти границы, то это им будет запрещено, и они немедленно будут наказаны. Демократическая система должна осуществляться среди народа, предоставив ему свободу слова, собраний и организаций. Право голоса предоставляется только народу, но не реакционерам. Эти два аспекта, а именно демократия среди народа и диктатура над реакционерами, представляют собой демократическую диктатуру народа. [...]
Основой демократической диктатуры народа является союз рабочего класса, крестьянства, городской мелкой буржуазии, а в основном союз рабочего класса и крестьянства, ибо они составляют от 80 до 90 процентов населения Китая. Империализм и гоминьдановская реакционная клика были свергнуты главным образом силой рабочего класса и крестьянства. Переход от новой демократии к социализму главным образом зависит от союза этих двух классов. Демократтической диктатурой народа должен руководить рабочий класс, ибо только рабочий класс является наиболее дальновидным, справедливым, последовательным. [...]
Печатается по: Мао Цзэдун. О демократической диктатуре народа. М., 1957. С. 10-14.
К ВОПРОСУ О ПРАВИЛЬНОМ РАЗРЕШЕНИИ ПРОТИВОРЕЧИЙ ВНУТРИ НАРОДА
Речь, произнесенная 27 февраля 1957 г. на II расширенном заседании Верховного государственного совещания*1*.
[...] В нашем обществе существуют противоречия двух типов - это противоречия между нами и нашими врагами и противоречия внутри народа. Эти два типа противоречий совершенно различны по своему характеру. [...]
Противоречия между нами и нашими врагами являются антагонистическими противоречиями. Противоречия внутри народа, если говорить о противоречиях между трудящимися, являются неантагонистическими, а если говорить о противоречиях между эксплуатируемыми классами и эксплуататорскими классами, то кроме антагонистической стороны они имеют также неантагонистическую сторону.
[...] Противоречия между нами и нашими врагами и противоречия внутри народа - эти два типа противоречий неодинаковы по своему характеру и способы их разрешения также неодинаковы. Короче говоря, первый тип противоречий относится к вопросу проведения четкой грани между нами и нашими врагами, а второй тип противоречий относится к вопросу проведения четкой грани между правдой и неправдой. [...]
Наше государство является государством демократической диктатуры народа, руководимым рабочим классом и основанным на союзе рабочих и крестьян. Каковы функции этой диктатуры? Первой функцией диктатуры является подавление внутри страны реакционных классов, реакционеров и эксплуататоров, сопротивляющихся социалистической революции, подавление тех, кто подрывает социалистическое строительство; это имеет своей целью разрешение противоречий между нами и нашими врагами внутри страны. В функции диктатуры входят, например, арест и осуждение некоторых контрреволюционных элементов, лишение в течение определенного периода избирательных прав помещиков и представителей бюрократической буржуазии, лишение их свободы слова. В интересах обеспечения общественного порядка и интересов широких народных масс диктатуру необходимо осуществлять также в отношении воров, мошенников, убийц и поджигателей, хулиганских шаек и различных вредных элементов, в серьезной степени подрывающих общественный порядок. Диктатура имеет и вторую функцию, а именно защиту государства от подрывной деятельности и возможной агрессии со стороны внешних врагов. Когда возникает подобное положение, перед диктатурой встает задача разрешать противоречия между нами и нашими внешними врагами. Цель диктатуры состоит в том, чтобы охранять мирный труд всего народа, превратить Китай в социалистическое государство, обладающее современной промышленностью, современным сельским хозяйством и современной наукой и культурой. Кто осуществляет диктатуру? Конечно, рабочий класс и руководимый им народ. Диктатура не осуществляется внутри народа. Народ не может осуществлять диктатуру в отношении самого себя, нельзя, чтобы одна часть народа угнетала другую. [...] Внутри народа осуществляется демократический централизм. В нашей конституции установлено, что граждане Китайской Народной Республики имеют свободу слова, печати, собраний, союзов, уличных шествий, демонстраций, вероисповедания и другие свободы. В нашей конституции также установлено, что государственные органы осуществляют демократический централизм, что государственные органы должны опираться на народные массы, что работники государственных учреждений должны служить народу. Наша социалистическая демократия является самой широкой демократией, какой не может быть ни в одном буржуазном государстве. Наша диктатура - это демократическая диктатура народа, руководимая рабочим классом и основанная на союзе рабочих и крестьян. Это означает, что внутри народа осуществляется демократия, а все обладающие гражданскими правами люди, сплоченные рабочим классом, в первую очередь крестьяне, осуществляют диктатуру по отношению к реакционным классам, реакционерам и элементам, которые сопротивляются социалистическим преобразованиям и выступают против социалистического строительства. В политическом отношении обладание гражданскими правами означает обладание правом на свободу и демократию.
Но эта свобода является свободой, осуществляемой при наличии руководства, а эта демократия является демократией, направляемой централизмом; это - не анархия. Анархия не отвечает интересам и чаяниям народа.
Возникновение венгерских событий*2* обрадовало некоторых людей в нашей стране. [...]
Они считают, что при нашей народно-демократической системе свободы, дескать, слишком мало, тогда как при западной парламентской демократической системе ее много. Они требуют установления по западному образцу двухпартийной системы, при которой одна партия находится у власти, а другая - в оппозиции. Однако подобная так называемая двухпартийная система является лишь своего рода средством поддержания буржуазной диктатуры и ни в коем случае не может обеспечить свободу и права трудящихся. В действительности же в мире есть лишь конкретная свобода и конкретная демократия и нет абстрактной свободы и абстрактной демократии. В обществе, которому присуща классовая борьба, у трудящихся нет свободы не подвергаться эксплуатации, поскольку эксплуататорские классы располагают свободой эксплуатации трудящихся. Раз в нем существует демократия для буржуазии, то в нем отсутствует демократия для пролетариата и трудящихся. Некоторые капиталистические государства тоже допускают легальное существование коммунистических партий, но лишь постольку, поскольку это не ущемляет коренных интересов буржуазии, переход же через эту грань не допускается. Люди, требующие абстрактной демократии, считают, что демократия является целью, и не признают, что демократия - средство. Демократия временами кажется целью, но в действительности же она является лишь своего рода средством. Марксизм указывает нам, что демократия относится к надстройке, что она относится к категории политики. Это означает, что в конечном итоге демократия обслуживает экономический базис. Так же обстоит дело и со свободой. Демократия и свобода являются относительными, а не абсолютными, они возникли и развились в ходе истории. Внутри народа нашей страны демократия предполагает централизм, а свобода - дисциплину. Все это составляет две противоположные стороны единого целого; они противоположны, но вместе с тем - едины, и поэтому мы не должны, однобоко подчеркивая одну из сторон, отрицать другую. Внутри народа нельзя обходиться без свободы, но также нельзя обходиться без дисциплины, нельзя обходиться без демократии, но также нельзя обходиться без централизма. Такого рода единство демократии и централизма, единство свободы и дисциплины и есть наш демократический централизм. При такой системе народ пользуется широкой демократией и свободой; в то же время он должен ограничивать себя социалистической дисциплиной. Эту истину понимают широкие народные массы.
Мы стоим за свободу, осуществляемую при наличии руководства, за демократию, направляемую централизмом, но это никоим образом не означает, что идеологические вопросы и вопросы распознавания правды и неправды внутри народа могут решаться методами принуждения. Попытки решать идеологические вопросы и вопрос о правде и неправде методами администрирования и методами принуждения не только бесполезны, но даже вредны. Мы не можем применять администрирование для ликвидации религии, не можем принудить людей не веровать. Нельзя принудить людей отказаться от идеализма, а также нельзя принудить людей воспринимать марксизм. Все вопросы идеологического характера, все спорные вопросы внутри народа могут разрешаться лишь путем демократических методов - методами обсуждения, методами критики, методами убеждения и воспитания; их нельзя решать методами принуждения и подавления. [...]
ПРИМЕЧАНИЯ
*1* Текст дается на основе отредактированной автором стенографической записи и с внесенными им некоторыми дополнениями.
*2* Имеется в виду народное демократическое движение в Венгрии в октябре 1956 г., направленное против тоталитарного режима. Китайское руководство поддержало в тот период действия Советского Союза.
ИЗДАНИЯ ПРОИЗВЕДЕНИЙ
Мао Цзэдун. О новой демократии//Мао Цзэдун. Избранные произведения. Т. III. М„ 1953;
Он же. О демократической диктатуре народа. М., 1957;
Он же. К вопросу о правильном разрешении противоречий внутри народа. М. 1957.
Печатается по: Мао Цзэдун. К вопросу о правильном разрешении противоречий внутри народа. М., 1957. С. 4-9.
Обратно в раздел
(лат. dictatura) - форма правления, при которой вся полнота государственной власти принадлежит одному лицу - диктатору, группе лиц или одной социальной прослойке («диктатура пролетариата»).
В настоящее время диктатурой, как правило, именуют режим власти одного лица или группы лиц, не ограниченный нормами законодательства, не сдерживаемый какими-либо общественными или политическими институтами. Несмотря на то, что нередко в условиях диктатуры сохраняются отдельные демократические институты, их реальное влияние на политику сводится к минимуму. Как правило, функционирование диктаторского режима сопровождается репрессивными мерами против политических оппонентов и жестким ограничением прав и свобод граждан.
Диктатура в Древнем Риме
Первоначально диктатурой именовалась высшая экстраординарная магистратура в Римской республике. Диктатура устанавливалась постановлением сената, согласно которому высшие ординарные магистраты республики - консулы назначали диктатора, которому передавали всю полноту власти. В свою очередь, диктатор назначал своего заместителя - начальника конницы. Диктаторам полагалось сопровождение 24 ликторов с фасциями - символами власти, в то время как консулам полагалось по 12 ликторов.
Диктаторы имели практически неограниченную власть и не могли быть привлечены к суду за свои действия, однако в обязательном порядке слагали свои полномочия по истечении срока. Первоначально диктатура устанавливалась на срок в 6 месяцев, либо на время исполнения поручения сената, как правило, связанного с устранением угрозы государству.
Однако в 82 году до н. э. был избран первый бессрочный диктатор Луций Корнелий Сулла (формально - «для проведения законов и для приведения республики в порядок» (legibus faciendis et rei publicae constituendae causa)). В 79 году Сулла, однако, сложил свои полномочия диктатора. В 44 году, за месяц до гибели от рук заговорщиков, бессрочным диктатором стал Гай Юлий Цезарь, до этого несколько раз избиравшийся диктатором во время гражданской войны по обычной схеме. Должность диктатора была отменена в 44 году до н. э., вскоре после убийства Цезаря.
Сулла и Цезарь были последними диктаторами по формальной должности и первыми диктаторами Рима в современном смысле слова. Октавиан Август и последующие императоры не назначались на должность диктатора (хотя Августу эта должность и предлагалась), но фактически обладали диктаторской властью. Формально Римское государство ещё долго считалось республикой и существовали все республиканские органы власти.
Уже Август добился того, что его преемником стал его приёмный сын - Тиберий. В дальнейшем подобные случаи происходили всё чаще. Это стало одной из предпосылок к последующему преобразованию Древнего Рима в монархию.
Диктатура в древнегреческих государствах
Диктатура была нередким явлением в Древней Греции и её колониях. Диктаторы в этих государствах назывались «тиранами», а диктатура - «тиранией». Первое время это слово не несло негативного оттенка. Большинство тиранов опирались на демос и притесняли аристократию. Некоторые из тиранов, особенно ранних, прославились как меценаты, справедливые правители и мудрецы: например тиран Коринфа Периандр или тиран Афин Писистрат. Но гораздо больше сохранилось рассказов о жестокости, подозрительности и самодурстве тиранов, которые изобретали изощренные пытки (особенно был известен тиран Акраганта Фаларид, сжигавший людей в медном быке). Существовал популярный анекдот (его героем был сначала Фрасибул Милетский, потом он привязывался и к другим лицам) о тиране, который на вопрос коллеги-тирана (вариант: сына) о наилучшем способе удержаться у власти стал ходить по полю и молча срывать все колоски, выдававшиеся над общим уровнем, показывая тем самым, что тирану следует уничтожать всё сколько-нибудь выдающееся в гражданском коллективе. Хотя на этапе становления греческого полиса тирания могла играть позитивную роль, кладя конец аристократическому произволу, в конечном итоге они быстро становились помехой для окрепшего гражданского коллектива.
Некоторые тираны стремились превратить свои государства в наследственные монархии. Но сколько-нибудь долговечных династий ни один из тиранов не создал. В этом смысле показателен оракул, будто бы полученный Кипселом, захватившим власть в Коринфе: «Счастлив Кипсел, и дети его, но не дети его детей». Действительно, сам Кипсел и его сын Периандр благополучно правили, но уже преемник (племянник) Периандра был быстро убит, после чего всё имущество тиранов было конфисковано, их дома срыты и их кости выброшены из могил.
Эпоха VII-VI вв. известна как эпоха «старшей тирании»; к её концу в материковой Греции тираны исчезают (в Ионии они оставались из-за персидской поддержки, в Сицилии и Великой Греции - из-за специфической военной обстановки). В эпоху развитой демократии, в V в. до н. э., отношение к тирании было однозначно негативное, и именно тогда этот термин приблизился к своему нынешнему значению. Тирания сама по себе воспринималась зрелым гражданским сознанием как вызов справедливости и основе существования гражданского коллектива - всеобщему равенству перед законом. О Диогене, например рассказывали, что на вопрос, какие животные самые опасные, он ответил: «из домашних - льстец, из диких - тиран»; на вопрос, какая медь наилучшая: «та, из которой сделаны статуи Гармодия и Аристогитона» (тираноубийц).
В IV в. до н. э., в условиях острого кризиса полиса, в греческих городах-государствах вновь появляются тираны (так называемая «младшая тирания») - как правило, из удачливых военачальников и командиров наёмных отрядов; но на этот раз рассказы о мудрых и справедливых тиранах вовсе отсутствуют: тираны были окружены всеобщей ненавистью и сами в свою очередь жили в атмосфере постоянного страха.
При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890-1907).
Диктатура в Средние века
В Средневековье господствующей формой правления была монархия. Даже в результате переворотов к власти, как правило, приходили представители королевских или других знатных родов, причём они не скрывали намерений передавать свою власть по наследству. Однако существовали и исключения. Многие города-коммуны и торговые республики нанимали для обороны полководцев - кондотьеров или князей. На время войны кондотьеры получали большие властные полномочия в городе. После войны, опирясь на наёмное войско, набранное на деньги города, некоторые кондотьеры удерживали власть, превращаясь в диктаторов. Такая диктатура называлась синьорией. Некоторые синьории становились наследственными, превращясь в монархии. Одним из самых известных диктаторов, основавших монархию, являлся Франческо Сфорца.
Диктатура в Новейшее время
Диктаторские режимы правого толка
В Европе
В Новейшее время диктаторские режимы получили широкое распространение в Европе в 20-е - 40-е годы 20-го века. Зачастую, их установление становилось следствием распространения тоталитарных идеологий. В частности, в 1922 году установлена фашистская диктатура в Италии, а в 1933 - нацистская диктатура в Германии. Диктатуры крайне правого толка были установлены и в ряде других европейских государств. Большинство таких диктаторских режимов прекратили свое существование в результате Второй мировой войны.
Высказываются мнения, что в Российской Федерации, Республике Беларусь в настоящее время имеет место одна из форм диктатуры
В Азии, Африке, Латинской Америке
В Азии, Африке и Латинской Америке установлением диктатур сопровождался процесс деколонизации. Широко практиковался в указанных регионах захват государственной власти выходцами из военной среды, приводивший к установлению военных диктатур.
Диктаторские режимы левого толка
В марксизме имеется также понятие диктатуры пролетариата.
Скрытые формы диктатуры
Патриотический акт принятый В США, фактически дал старт развитию новой формы диктатуры. Патриотический акт наделяет чересчур широкими полномочиями правоохранительные и разведывательные органы государства, приводимыми в действие по их усмотрению, и что такие полномочия могут быть пущены в ход против граждан, не связанных с терроризмом, просто для установления более тщательного контроля над обществом в ущерб конституционным правам и свободам граждан США. Данный документ, позволяет создавать подзаконные распоряжения и инструкции для государственных и частных организаций, разрешающий применение различных методов получения информации, вплоть до применения пыток.
Преимущества и недостатки
Сторонниками диктатуры обычно указываются следующие преимущества диктатуры как формы правления:
Диктатура обеспечивает единство и, как следствие, прочность системы власти;
Диктатор в силу своего положения выше любой политической партии (в том числе и своей) и поэтому является непредвзятой политической фигурой;
При диктатуре больше возможности осуществить какие-либо долговременные (не ограниченные сроком избрания) преобразования в жизни государства;
При диктатуре больше возможности осуществить кардинальные преобразования, необходимые в долгосрочной перспективе, но непопулярные в краткосрочной;
Диктатор гораздо больше, чем избранный руководитель государства, осознает свою ответственность за управляемое им государство.
По сравнению с монархией выделяют следующие преимущества:
К диктаторской власти обычно приходит человек, обладающий организационными и иными способностями, волей и знаниями. В то же время при монархии замещение власти проходит не по способностям кандидата, а по случайности рождения, вследствие чего верховную государственную власть может получить человек, совершенно не готовый к исполнению подобных обязанностей;
Диктатор обычно лучше монарха осведомлён о реальной жизни, о проблемах и чаяниях народа.
Среди недостатков диктатуры обычно упоминаются следующие:
Диктаторы обычно менее уверены в прочности своей власти, поэтому они нередко склонны к массовым политическим репрессиям;
После смерти диктатора может возникнуть риск политических потрясений;
Велика возможность проникновения во власть людей, для которых власть является самоцелью.
По сравнению с республикой выделяют также следующие недостатки:
При диктатуре больше теоретической возможности для возникновения монархии;
Диктатор не несет юридической ответственности перед кем-либо за своё правление, что может привести к принятию решений, объективно не отвечающих интересам государства;
При диктатуре плюрализм мнений полностью отсутствует либо ослаблен;
Нет легальной возможности сменить диктатора, если его политика оказалась противоречащей интересам народа.
По сравнению с монархией выделяют также следующие недостатки:
Диктатуру обычно не считают «богоугодной» формой государственного устройства.
В отличие от диктатора, монарх, как правило, с детства воспитывается с учётом того, что в будущем он станет верховным правителем государства. Это позволяет ему гармонично развивать качества, необходимые для такой должности.
Многое из происходящего сегодня объясняется защитной реакцией на десятилетнее попрание либерал-радикалами национального достоинства русского народа-государствообразователя и разрушение российской государственности. Доведенный до грани уничтожения российский национально-государственный организм закономерно стремится к самосохранению через консолидацию власти, укрепление государства, усиление национального самосознания русского большинства страны. Это неизбежный результат содеянного в прошлом, но от современников зависит то, какую форму приобретут эти процессы. Кто-то из политиков будет игнорировать эти объективные тенденции, чем приговорит себя к маргинализации. Кто-то же будет демагогически разыгрывать патриотическую карту и на новой волне рваться к власти во имя шкурных интересов. Но само начало созидательных процессов говорит о том, что формируется поколение политиков-государственников, которые понимают, что возрождение России пролагается только через возрождение государственности. Понимание сути происходящего помогает созидательно ориентироваться и избегать опасностей.
В этом смысле очень актуальны исследования русского философа Ивана Александровича Ильина, который еще в конце сороковых годов описал объективные тенденции переходного периода - после неизбежного распада коммунистического режима. Прежде всего, для российской истории очевидно, что "Такие пространства, такое число народностей, таких склонных к индивидуализму людей можно сплотить исключительно централизованным единым государством, можно удержать исключительно авторитарной (не путать с тоталитарной) формой правления. Россия может иметь собственные, самостоятельно возникающие организованные формы авторитарного государства и демократического государства - в единстве. Именно этим - не случайностью и не деспотией московского центра - объясняется то, что Россия на протяжении веков оставалась монархией, притом все сословия и профессиональные цеха вырабатывали и практиковали своеобразные формы самоуправления" (И.А.Ильин). Иван Ильин был убежден, что переход от коммунизма к органичной для России государственности возможен только через национальную диктатуру, - не собственно диктатуру, но авторитарный режим. Ибо только просвещенный авторитаризм или демократическая, либеральная диктатура может избежать послекоммунистического хаоса, охлократии, которые неизбежно заканчиваются приходом диктатора. Понятно, что потрясения девяностых годов резко сузили возможности для возрождения России, но и многому научили. Во всяком случае, сейчас неизмеримо больше людей, способных услышать пророческие суждения русского философа.
И.А.Ильин в книге "Наши задачи" предупреждал о гибельности демократических соблазнов после падения коммунистического режима, когда в обществе не будет никаких предпосылок для демократии:
"Русский народ выйдет из революции нищим. Ни богатого, ни зажиточного, ни среднего слоя, ни даже здорового, хозяйственного крестьянина - не будет вовсе. Нищее крестьянство, пролетаризованное вокруг "агрофабрик" и "агрогородов"; нищий рабочий в промышленности; нищий ремесленник, нищий горожанин... Это будет народ "бесклассового общества"; ограбленный, но отнюдь не забывший ни того, что его ограбили, ни того, что именно у него отняли, ни тех, кто его подверг "экспроприации"... Все будут бедны, переутомлены и ожесточены. Государственный центр, ограбивший всех, исчезнет; но государственная монетная единица, оставшаяся в наследство наследникам, будет обладать минимальной покупательной силой на международном рынке и будет находиться в полном презрении на внутреннем рынке. И трудно себе представить, чтобы государственное имущество, награбленное и настроенное, было оставлено коммунистами в хозяйственно-цветущем виде: ибо оно, по всем видимостям, пройдет через период ожесточенной борьбы за власть. Итак, предстоит нищета граждан и государственное оскудение: классическое последствие всех длительных революций и войн... Подорваны все духовные и все социальные основы демократии - вплоть до оседлости, вплоть до веры в труд, вплоть до уважения к честно нажитому имуществу. В клочки разодрана ткань национальной солидарности. Повсюду скопилась невиданная жажда мести. Массы мечтают о том, чтобы стряхнуть с себя гипноз подлого страха и ответить на затяжной организованный террор бурным дезорганизованным террором".
Таково неизбежное состояние России после десятилетий коммунистической диктатуры. Ильин предвидел, что в этих условиях явятся силы, которые попытаются использовать политическую инфантильность общества и увлечь его болотными огнями псевдодемократии:
"И в этот момент им предложат: 1. "Демократическую свободу"; 2. "Право всяческого самоопределения" и 3. "Доктрину народного суверенитета". Кто же будет отвечать за неизбежные последствия этого?.. Лозунг "демократия немедленно и во что бы то ни стало" один раз привел уже в России к тоталитарной диктатуре. Он грозит такой же диктатурой и впредь, но уже антикоммунистической... Или они попытаются создать новый "демократический фашизм", чтобы, воспевая свободу, попирать ее от лица новой, неслыханной в истории псевдодемократии?.. Если что-нибудь может нанести России, после коммунизма, новые, тягчайшие удары, то это именно упорные попытки водворить в ней после тоталитарной тирании демократический строй. Ибо эта тирания успела подорвать в России все необходимые предпосылки демократии, без которых возможно только буйство черни, всеобщая подкупность и продажность, и всплывание на поверхность все новых и новых антикоммунистических тиранов... Если в народе нет здравого правосознания, то демократический строй превращается в решето злоупотреблений и преступлений. Беспринципные и пронырливые люди оказываются продажными, знают это друг про друга и покрывают друг друга: люди творят предательство, наживаются на этом и называют это "демократией"".
Как видим, анализ И.А.Ильина оказался очень злободневным. Какой же выход видел философ в этой ситуации?
"И вот когда после падения большевиков мировая пропаганда бросит во всероссийский хаос лозунг: "Народы бывшей России, расчленяйтесь!" - то откроются две возможности: или внутри России встанет русская национальная диктатура, которая возьмет в свои крепкие руки "бразды правления", погасит этот гибельный лозунг и поведет Россию к единству, пресекая все и всякие сепаратистские движения в стране; или же такая диктатура не сложится, и в стране начнется непредставимый хаос передвижений, возвращений, отмщений, погромов, развала транспорта, безработицы, голода, холода и безвластия. Тогда Россия будет охвачена анархией и выдаст себя с головой своим национальным, военным, политическим и вероисповедным врагам... Пройдут годы национального опамятования, оседания, успокоения, уразумения, осведомления, восстановления элементарного правосознания, возврата к частной собственности, к началам чести и честности, к личной ответственности и лояльности, к чувству собственного достоинства, к неподкупности и самостоятельной мысли, - прежде чем русский народ будет в состоянии произвести осмысленные и непогибельные политические выборы. А до тех пор его может повести только национальная, патриотическая, отнюдь не тоталитарная, но авторитарная - воспитующая и возрождающая - диктатура... После большевиков Россию может спасти - или величайшая государственная дисциплинированность русского народа или же национально-государственно-воспитывающая диктатура... Спасти страну от гибели может только строгий авторитарный (отнюдь не тоталитарный!) режим... При таких условиях национальная диктатура станет прямым спасением, а выборы будут или совсем неосуществимы, или окажутся мнимыми, фикцией, лишенной правообразующего авторитета".
Конечно, современное сознание пугает термин "диктатура", но в сочетании с определением "национальная" это понятие обретает у Ильина глубокий и актуальный для нас смысл:
"...Многие думают:... или тоталитарная диктатура - или формальная демократия. А между тем в самой этой формулировке уже указываются новые исходы: 1. Диктатура, но не тоталитарная, не коммунистическая; диктатура, организующая новую неформальную демократию, а потому демократическая диктатура; не демагогическая, "сулящая" и развращающая, а государственная, упорядочивающая и воспитывающая; не угасающая свободу, а приучающая к подлинной свободе. 2. Демократия, но не формальная, не арифметическая. Не прессующая массовые недоразумения и частные вожделения; демократия, делающая ставку не на человеческого атома и не безразличная к его внутренней несвободе, а на воспитываемого ею, самоуправляющегося, внутренне свободного гражданина; демократия качественности, ответственности и служения - с избирательным правом, понятым и осуществленным по-новому. А за этими двумя возможностями скрывается множество новых политических форм в разнообразнейших сочетаниях. Начиная с новой, творческой, чисто русской народной монархии".
Очевидно, что ельцинский режим девяностых годов сочетал признаки как раз противоположные - худшее из диктатуры и карикатурное из демократии. Это диктатура именно демагогическая, сулящая и развращающая, угасающая свободу, а не приучающая к подлинной свободе; демократия же сегодня - только формальная, арифметическая, прессующая массовые недоразумения и частные вожделения, безразличная к внутренней свободе человека. Какова миссия национальной диктатуры?
"Только такая диктатура и может спасти Россию от анархии и затяжных гражданских войн. Чтобы приучить людей к свободам, надо давать их столько, сколько они в состоянии принять и жизненно наполнить, не погубляя себя и своего государства; безмерная и непосильная свобода всегда была и всегда будет - сущим ядом. Чтобы пробудить правосознание в народе, надо воззвать к его чести, оградить его от погромных эксцессов властными запретами и предоставить на усмотрение народа не более того, чем сколько он сумеет поднять и понести, не погубляя себя и своего государства. Безмерные полномочия никогда не приводили к добру, а только вызывали политическое опьянение и разнуздание страстей. И ныне ни одна государственная конституция не предоставляет ни одному народу таких полномочий... Чтобы приучить людей к государственно-верному изволению, надо начинать с ограниченного права голоса: давать его только оседлым, только семейным, только работящим, только никогда не служившим компартии, только возрастно зрелым, только приемлемым и для избирателей и для национальной власти. Иными словами: надо начинать с системы не имущественных цензов, обеспечивающих необходимый минимум почвенности, честности и государственного смысла, с тем чтобы в дальнейшем, по мере оздоровления народа и страны, расширять круг голосующих. Все остальное было бы доктринерским безумием и погублением России... Твердая, национально-патриотическая и по идее либеральная диктатура, помогающая народу выделить кверху свои подлинно лучшие силы и воспитывающая народ к трезвлению, к свободной лояльности, к самоуправлению и к органическому участию в государственном строительстве,.. верность обязательствам и договорам, чувство собственного достоинства и чести".
На что может опираться национальная диктатура? Чего она требует у национального лидера?
"Сократить период самочинной мести, бесчинной расправы и соответствующего нового разрушения - сможет только национальная диктатура, опирающаяся не верные войсковые части и быстро выделяющая из народа наверх кадры трезвых и честных патриотов... Диктатору, спасающему страну от хаоса, необходимы: воля, сдерживаемая чувством ответственности, грозное импонирование и всяческое мужество, военное и гражданское... Сущность диктатуры в кратчайшем решении и в полновластии решающего. Для этого необходима одна, личная и сильная воля. Диктатура есть по существу своему учреждение военно-образное: это есть своего рода политическое полководчество, требующее глазомера, быстроты, приказа и повиновения... Никакой коллегиальный орган не овладеет хаосом, ибо он сам оп себе уже заключает начало распада... В час опасности, беды, смятения и необходимости мгновенных решений-приказов - коллегиальная диктатура есть последняя из нелепостей... Диктатура имеет прямое историческое призвание - остановить разложение, загородить дорогу хаосу, прервать политический, хозяйственный и моральный распад страны. И вот есть в истории такие периоды, когда бояться единоличной диктатуры значит тянуть к хаосу и содействовать разложению... Во главе становится единоличный диктатор, делающий ставку на духовную силу и на качество спасаемого им народа... Эту ставку на свободную и благую силу русского народа должен сделать будущий диктатор. При этом качеству и таланту должна быть открыта дорога вверх с самого низа. Необходимый отбор людей должен определяться не классом, не сословием, не богатством, не пронырливостью, не закулисными нашептами или интригами и не навязыванием со стороны иностранцев, - а качеством человека: умом, честностью, верностью, творческой способностью и волею. России нужны люди совестливые и храбрые, а не партийные выдвиженцы и не наймиты иноземцев... Итак, национальный диктатор должен будет: 1. Сократить и остановить хаос; 2. Немедленно начать качественный отбор людей; 3. Наладить трудовой и производственный порядок; 4. Если нужно будет, оборонить Россию от врагов и расхитителей; 5. Поставить Россию на ту дорогу, которая ведет к свободе, к росту правосознания, к государственному самоуправлению, величию и расцвету национальной культуры".
Сверхзадача подлинного национального лидера - духовная: пробудить творческие силы народа и создать условия для их оформления в органичные для России политические институты.
"Политика имеет задания: властно внушаемая солидаризация народа, авторитетное воспитание личного, свободного правосознания. Оборона страны и духовный расцвет культуры; созидание национального будущего через учет национального прошлого, собранного в национальном настоящем... Современный русский политик начертит нам строй, в котором лучшие и священные основы монархии впитают в себя все здоровое и сильное, чем держится республиканское правосознание. Он начертит нам строй, в котором естественные и драгоценные основы истинной аристократии окажутся насыщенными тем здоровым духом, которым держатся подлинные демократии. Единовластие примирится с множеством самостоятельных изволений; сильная власть сочетается с творческой свободой; личность добровольно и искренно подчинится сверхличным целям и единый народ найдет своего личного главу, чтобы связаться с ним доверием и преданностью. И все это должно совершиться в вековечных традициях русского народа и русского государства. И притом - не в виде "реакции", а в формах творческой новизны. Это будет новый русский строй, новая государственная Россия".
Все это может звучать утопично, но при углубленном раздумье, однако, оказывается ближе к реальности, чем многое из нынешнего. Реальности, конечно, истинной, а не фантасмагорической, каковая сегодня "правит бал". То, к чему призывает Ильин, конечно, идеал. Но этот сверхидеал способен подвигнуть народ на спасающее сверхусилие.
Мы видим, что отечественный философ провидел происходящее и предвидел грядущее. Но напрасно было бы искать у него панацею. Это не рецепты спасения, а ясный анализ ситуации и четкие формулировки наших задач. Как и должно быть, все это ставит еще больше вопросов, но, главное, побуждает к творческой борьбе за спасение своего отечества.
Вероятно, никто из диктаторов советского лагеря не был таким презираемым как Чаушеску. В его правление в стране год от года рос голод, а полиция убивала до 15 тысяч человек в год. Когда в 1989 году его власть была свергнута, военным пришлось удерживать народ от стихийной расправы над ним. И все-таки современным румынам его не хватает.
В 2010 году Румынский институт оценок и стратегии провел опрос общественного мнения, в котором задавались вопросы о жизни страны при коммунизме.
Трудно поверить, но 63% заявили, что тогда жизнь была лучше, не согласились с этим всего 29 процентов. На вопрос «Проголосовали бы вы сегодня за Чаушеску?» положительно ответили более 40% опрошенных.
Это кажется абсурдным, но сегодня Румыния является одной из самых беднейших стран ЕС (на втором месте по уровню бедности) и самой коррумпированной. Народ видит в коммунистической диктатуре хоть какие-то гарантии занятости и безопасности — пускай и в обмен на свободу.
Пак Чон Хи
Между 1961 и 1979 годами Южной Кореей железной рукой правил Пак Чон Хи. В его правление стали обыденностью внезапные обыски тайной полиции и пытки. Его противники бесследно исчезали; говорят, что он лично убивал самых высокопоставленных из них в своем доме. Как же видят его фигуру корейцы сегодня?
Они считают его величайшим президентом в истории. По информации Korean Times, ссылающегося на данные социологических опросов, Пак Чон Хи далеко опережает по популярности любого другого руководителя Кореи.
Действительно, в его правление произошел экономический бум. В 1970-х годах темпы экономического роста в Южной Корее опережали американские. Это тем более впечатляет, если вспомнить, что в 1950-х Южная Корея была беднее Северной. Сегодня жестокость режима позабыта, в памяти остались только экономические успехи.
Антонио Салазар
Анотонио Салазар был одним из самых долгоживущих диктаторов — и одним из самых незаметных. Почти 40 лет он правил Португалией, ставшей полуфашистским государством. За это время тайная полиция проникла в каждую школу, на каждое предприятие и во все другие организации страны. Сеть государственного террора работала ка к часы. Многие недовольные отправлялись в концлагеря, расположенные в Африке.
Режим Салазара рухнул в 1974, но сегодня его популярность растет. Примерно одна пятая португальцев считает, что Салазар сделал больше хорошего, чем плохого. В его день рождения его могила покрывается цветами, а портрет диктатора висит во многих барах и ресторанах.
Возможно, это связано с экономическим кризисом, разразившимся в стране в 2010 году.
Франсиско Франко
Генерал Франко теряется на фоне его знаменитых современников — Гитлера и Муссолини, но и он был человеком не менее жестоким. Во время «белого террора» были убиты 114 тысяч испанцев, многие подверглись пыткам и изнасилованиям. В концентрационных лагерях погибло до 500 тысяч человек. Несмотря на это, он остается популярной фигурой в Испании.
Опрос 2006 года, проведенный газетой El Mundo, показал, что треть испанцев считает правильными действия Франко по свержению предыдущего правительства. Изданная в 2013 году Королевской академией истории книга о Франко назвала его «пацифистом», а его политических противников - «террористами».
Значительная часть испанцев видит в Франко спасителя страны от коммунистов, которые во время гражданской войны в Испании также убили около 40 тысяч человек. Принято считать, что коммунисты бы повергли страну в еще более кровавый ужас, чем Франко.
«Черные полковники»
В 1967 году греческое демократическое правительство пало, на смену ему пришла группа офицеров, управлявшая страной путем репрессий в течение почти 10 лет. Хунта особенно отличилась использованием изнасилований и оскорбительных сексуальных действий в качестве пыток. Когда хунта потеряла власть, новому правительству пришлось приложить немало усилий к тому, чтобы провести официальные суды, не допустив народного самосуда.
В 2013 году опрос Metron Analysis показал, что треть греков считает, что диктатура лучше демократии. Более 50% считают, что хунта обеспечивала более высокий уровень безопасности, а 46% думают, что экономическое положение было лучше.
В последние годы Греция испытывает серьезные проблемы в экономике, очень много людей, преимущественно государственных служащих, потеряли работу.
Фердинанд Маркос
С 1965 и до 1986 Фердинанд Маркос единолично владел Филиппинами. Во время своего пребывания у власти он убил 3257 человек из числа политических противников, 35 тысяч подверг пыткам, 70 тысяч бросил в тюрьмы. Он также считается одним из самых коррумпированных чиновников, когда-либо живших на планете, в списке Transparency International он занял второе место среди них.
Казалось бы, это не должно внушать особых симпатий, но в 2011 большинство филиппинцев выступали за перезахоронение Маркоса на государственном кладбище для героев.
В 2014 году к 28-й годовщине его отстранения от власти в Twitter прокатилась волна сообщений, в которых Маркоса называли «величайшим президентом всех времен».
Его тоже считают спасителем от коммунизма. Но, в отличие от Испании, на Филиппинах эта опасность не была реальной. Она всего лишь служила поводом для того, что бы Маркос мог украсть из казны более 10 миллиардов долларов.
Эрих Хонеккер
Возможно, вы не помните его имени, но вы знаете название его страны: Германская демократическая республика, царство политической полиции «Штази». Запугивание жителей страны было нормой, но, в ГДР к этому добавилось еще и экономическое фиаско. Восточные немцы туго затягивали пояса, пока их западные родственники могли себе ни в чем не отказывать. Когда Германия объединилась, никто не предполагал, что по ГДР можно будет скучать.
Но в 2009 году были обнародованы результаты опроса, проведенного журналом Der Spiegel. Большая часть жителей восточных земель Германии защищала жизнь, которую они вели в ГДР. 49% сообщили, что жить там было «хорошо». Некоторые даже заявляли, что там было «меньше диктатуры», чем в современной Германии. Большинство считало «Штази» нормальной разведкой.
В немецком языке есть специальный термин для этого: Ostalgie (от Ost - восток и nostalgie - ностальгия). Одной из причин этого явления является то, что уровень жизни в западных и восточных землях не сравнялся до сих пор.
Хаджи Мухаммед Сухарто
Если вам не впечатлила история Маркоса, познакомьтесь с Сухарто. С 1967 по 1998 год он похитил из государственного бюджета 35 миллиардов долларов, оккупировал Восточный Тимор и провел целых два геноцида. И сейчас он вновь испытывает народную любовь.
Во многих частях Индонезии годовщина резни соотечественников, устроенной Сухарто, празднуется до сих пор. Четыре года назад он стал «национальным героем», согласно результатам социологического опроса.
Это еще один «герой, спасший страну от коммунизма». И, как в случае с Маркосом, это был лишь предлог. Под прикрытием борьбы с коммунизмом Сухарто уничтожил не менее 500 тысяч (по другим оценкам — до двух миллионов) этнических китайцев, устраивая казни по этническом принципу.
Бенито Муссолини
Бенито Муссолини правил Италией и был союзником Гитлера. Войска США и Великобритании не успели добраться до него — его повесили сами итальянцы. Но в XXI веке он снова оказался востребован.
Его изображение можно встретить на сувенирах для туристов, в ресторанах и магазинах. И это не просто ирония — такие политики как Сильвио Берлускони позволяют себе публично хвалить Муссолини.
Иосиф Сталин
Соберите всех предыдущих персонажей — и они все вместе уступят Сталину. Приблизительная оценка числа репресированных (казненных или отправленных в тюрьмы) в его правление — 20 миллионов . Он использовал труд политических заключенных в качестве дарового. И он очень популярен в России.
Опрос, проведенный в 2011 году Фондом Карнеги за международный мир, показал, что 45% россиян оценивают личность Сталина «в целом положительно». В его родной стране, Грузии, эта цифра составляла 68%. Несколько лет назад по результатам опроса для популярного телешоу Сталин занял третье место в ряду национальных героев России.
В целом, россияне осведомлены о преступлениях Сталина. Но он рассматривается как победитель Гитлера и это как бы искупает его вину. Иными словами, он монстр, но он победил более ужасного монстра.
Возможна ли в России диктатура? В какой-то короткий, самый переломный период, по-видимому, возможна. Та же шмиттовская «автаркия больших пространств» ввиду яростного сопротивления этому изнутри и извне потребует всеобщей мобилизации государства и общества, концентрации власти в сильных руках. Справедливость и закономерность такой диктатуры обосновал некогда Карл Шмитт, говоривший и писавший о необходимости принятия Решения в "исключительных обстоятельствах". В любом случае, диктатура, устанавливаемая с целью усиления государства, превращения его империю, геополитический полюс мира является несомненным благом по сравнению с тлетворным, омерзительным либерал-глобализмом, принёсшим в нашу страну хаос и разруху, ежегодно отнимающим от населения России по миллиону человек.
Какая диктатура более вероятна в современной России – диктатура элит или диктатура народа? Впрочем, диктатур бояться не надо, жизнь страшнее. Любая диктатура – это всего лишь люди.
Итак, диктатура. Это значит, что власть в России будет принадлежать лицу или группе лиц, которые будут править ею фактически независимо от выражений народной воли (хотя учитывая ее и, может быть, даже облекаясь в ее легальные формы). Это лицо или лица будут указаны самим исходом борьбы за власть, устраняющим всех побежденных конкурентов. Они не могут быть предуказаны, избраны, предложены стране. Здесь почти все принадлежит историческому счастью, року или Провидению. Как монархия ставит судьбу государства в зависимость от случайностей рождения или наследственности в пределах одного рода, так революция ставит народ перед случайностью гениальных или бездарных вождей, от которых зависит его судьба. По своей структуре диктатура может быть единоличной, партийной или монархической. Рассмотрим диктатуру партийную. Если под ней разуметь диктатуру коммунистической партии, то продолжение ее в России, и при изменившихся социальных тенденциях, вполне возможно. Это будет, впрочем, уже псевдокоммунистическая партия, для которой ее выцветшие лозунги будут становиться все большей помехой. Должен настать день, когда они будут, наконец, убраны, и маскарад окончится. Но еще задолго до этого момента партийная диктатура превратится в единоличную. Может быть, этот момент уже наступил в России. Все показывает, что партия уже износилась, как самостоятельная политическая форма, хотя функционирует как политический аппарат. Но сейчас речь идет о другой возможности: о новой партии, о национальной партии, которая сменит коммунистов, сохранив их политическую систему. Это проект русского фашизма, с наибольшей яркостью выдвинутый евразийством. Фашистский проект нам представляется наиболее утопическим и наиболее вредным вариантом русской диктатуры. Всюду, где удается фашизм, он побеждает как революция, несущая бурную пену радикальных и реакционных страстей. Огромное народное волнение, потребность коренной ломки являются предпосылками фашизма. У него с коммунизмом слишком много общих корней. В фашизме, в его организациях молодежи изживает себя та же самая буйная тираническая активность, что и в русском комсомоле. Возможно ли раздуть догорающий пепел революции в новый пожар? Ввергнуть в новую революцию страну, едва живую от четырнадцатилетней революционной горячки? Это противоречило бы всем предпосылкам народной психологии. Не только масса, но и активное меньшинство уже выдыхается, уже просит покоя, тянется к личной жизни. Можно поддержать деспотическую власть, но не власть революционную, без передышки играющую на нервах. Не власть идеологов. Довольно политграмоты, довольно агитпросветов. Для России сейчас это кушанье столь же питательно, как касторовое масло. Но для нее сейчас оно было бы самым вредным политическим блюдом. Власть идеологов означала бы новое удушение русского творчества. Клин не всегда вышибается клином, и после марксистского отравления отрава евразийская или иная в лошадиных дозах в государственном масштабе могла бы просто прикончить русскую культуру. Совершенно безотносительно к % содержащейся в ней истины, если бы даже этот % был доступен вычислению. Самый факт огосударствления мысли, науки, искусства означает их медленную смерть, поскольку речь идет о высших видах творчества, а не о декоративных или утилитарных его разновидностях.
Но единоличная диктатура может иметь самое различное политическое и социальное содержание. Ее социальное содержание довольно однозначно определяется самыми противоположными течениями современной России. Но ее политическое лицо? Станет ли она мостом к монархии или к демократии или же будет стремиться увековечить себя как политическую форму?
Благо России - как мы его понимаем - в том, чтобы грядущая диктатура имела демократическое содержание. Это значит, поставила бы своей целью привести народ к демократии. Будет ли она действовать с соблюдением демократической легальности, не важно. Это, может быть, и нежелательно, ибо легальность покупается ценой лицемерного извращения института. Лучше не устраивать выборов, чем подтасовать их, лучше не иметь парламента, чем иметь подкупленный парламент. Демократический характер диктатуры в том, что ее цель (как римской легальной диктатуры) - сделать себя ненужной. Она должна готовиться к будущему, когда сможет передать власть народу. Но горе ей, если она швырнет эту власть в пространство, и не найдется рук, способных ее принять. Это значит, власть достанется новому диктатору, достаточно жадному до нее или нафанатизированному идеей, который не отдаст ее никому добровольно. Тогда диктатура потребует новой революции.
